Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Нелли Шульман

— То было легче, — угрюмо отозвалась девушка. Потянув на себя тяжелую дверь, она шагнула в прохладный, отделанный темным деревом вестибюль. Джо отошла в угол и присела там, на скамью, сгорбившись, переплетя пальцы, смотря на пол.

— Он поймет, — подумал Джон. "У него глаза такие. Как спокойно рядом с ним, будто солнце светит. У него ведь тоже индейская кровь есть, он поймет".

Джон оглянулся на сестру и шепотом спросил Аарона, кивая на двери молитвенного зала: "А можно нам туда? Я хотел с вами посоветоваться".

— Конечно, — Аарон открыл перед ним дверь: "Бедная девочка. Иосиф тоже. Они сильные, справятся, но надо им помочь, обязательно".

Джон посмотрел на бронзовые канделябры, на возвышение в центре зала, на резные двери арки у восточной стены. Юноша тихо спросил: "Там свиток лежит?"

Аарон кивнул, присаживаясь. "А оттуда — он указал на возвышение, — его читают. Но я сюда не буду ходить. Все, же мне на работу к семи утра. Там, в Ист-Энде есть маленькая синагога. Мне вообще, — Аарон посмотрел на высокие колонны, на галерею, опоясывающую зал, — нравится, когда все просто. У нас в Йоденсаванне была совсем, крохотная синагога. Но резьба тут хорошая, — он взглянул на львов, что украшали двери арки.

— А вас о чем спрашивали? — Джон посмотрел в темные глаза. Смутившись, он добавил: "Простите…"

— Ни о чем особом, — Аарон пожал плечами. "Книги мои посмотрели, показания Давида Наси, — это глава нашего поселения. Они же знали, что мама моя еврейка, просто мы всегда отдельно жили. Из-за того, что у нас в семье индейцы были. Обрезание мне сделали, как положено, на восьмой день. Мама меня в Йоденсаванну носила для этого. Сходил вниз, — он указал на пол, — окунулся в микву, и все. Все просто.

— А у Джо как будет? — Джон тяжело вздохнул и начал говорить. Аарон слушал, перелистывая молитвенник, а потом улыбнулся: "Вот и скажите все это отцу вашему, пожалуйста. Иосиф, как вчера в Ист-Энд вернулся, — на нем лица не было".

— А Джо плакала, — юноша вспомнил ее задыхающийся, тихий голос: "Понимаешь, я в него сразу влюбилась, сразу, как увидела! И потом два года только о нем и думала, Джон. Мне никого, никого больше не надо. Сбегу к Иосифу, — Джо вытерла нос рукавом рубашки и села на диване, поджав под себя ноги, — сбегу, и пусть папа, что хочет, то и делает".

— Не надо, — он присел рядом и обнял ее. "Папа и так — едва все это пережил, милая. И потом, — Джон чиркнул кресалом. Раскурив сигарку, он передал ее сестре: "Сама знаешь, папа, если захочет, может сильно испортить жизнь любому человеку. Тем более иностранному подданному.

Джо, выпустив клуб дыма, хмуро ответила: "Это ты прав".

— Скажу, конечно, — Джон решительно тряхнул светловолосой головой и пробормотал: "Да что так долго-то!"

Иосиф яростно отодвинул кресло и поднялся: "Вы бы хоть поговорили с моей невестой, раввин Шиф! Как можно отказывать человеку, даже не увидев его!"

— Нет, нет, и нет! — главный раввин Соединенного Королевства замахал пухлой, ухоженной рукой.

— Сеньор Мендес де Кардозо, при всем уважении к вам лично, и вашей семье, — я даже видеть эту женщину не хочу. Ее нет, и не было, и она даже порога моего кабинета не переступит, — он тоже встал. Оглянувшись на дверь, раввин шепнул: "Вы, кажется, ума лишились. Вы знаете, кто ее отец?"

— Очень хорошо знаю, — усмехнулся мужчина, — мы дальние родственники. Что вы так трясетесь, раввин Шиф, вы же полноправные подданные Его Величества. Со времен Кромвеля много времени прошло. Ничего с вами не сделают.

Шиф снял черную шляпу и почесал в голове. "Вы уедете к себе на континент, а последствия разгребать придется мне. Нет, нет, — раввин покачал головой и погладил бороду, — это не говоря уже о том, что ради брака евреями не становятся. Идите, и чтобы я ее больше тут не видел. Предупреждаю, — он поднял карие глаза, — я сегодня же напишу в Амстердам, Франкфурт, Берлин и Ливорно. Не тратьте времени, не возите ее туда — ответ везде будет один и тот же".

Иосиф поклонился и нарочито вежливо закрыл за собой дверь. Джо в вестибюле не было. Он выглянул на улицу — девушка сидела на ступенях, положив голову на колени, глядя на пустой синагогальный двор.

— Я знала, — сказала она тихо. "Позови Джона, пожалуйста, пусть он меня проводит домой. Прощай, — она встала. Иосиф, увидев заплаканное лицо, яростно ответил: "Прекрати! Я тебя люблю, и так будет всегда. Хватит со мной прощаться, — он притянул ее к себе за руку. Краем глаза, увидев в окне кабинета изумленное лицо раввина, Иосиф поцеловал Джо.

— Что-нибудь придумаем, — тихо сказал Иосиф, касаясь губами ее уха. "Тебе очень, очень идет это платье, моя любимая Джо".

Она подергала ленты чепца. Улыбнувшись, взяв его руку, Джо вытерла ей свои слезы.

В мастерской было тихо, приятно пахло свежим деревом и краской. Аарон надел холщовый передник. Он грустно сказал Ратонеро, что лежал, свернувшись, под рабочим столом: "Видишь, как оно получается, милый? И все равно, — Господь о них позаботится, обязательно. Иначе быть не может".

Он присел на табурет. Посмотрев на раму, что лежала перед ним, на мгновение, зажмурившись, представив себе рисунок, юноша взял свой рабочий нож.

Аарон аккуратно, осторожно вырезал сложный узор завитков, как вдруг рядом с ним раздался легкий кашель.

Он обернулся и увидел высокого, крепкого старика, с полуседой бородой, в бархатной, домашней куртке и кипе. "Здравствуйте, — тот вежливо склонил голову, — хозяин меня к вам послал, сказал, что вы дорабатывать остались. Мне шкатулку надо поправить".

— Да, — Аарон улыбнулся, — я сегодня полдня по делам ходил, надо наверстать. Давайте, сейчас все сделаю, — он протянул руку.

Старик посмотрел в темные глаза юноши: "Не верю. Не может быть такого. Но Исаак Судаков мне ведь писал. Это он, никаких сомнений. Я уж и не думал, что увижу его. Теперь все хорошо, все будет хорошо".

— А это что? — спросил старик, ставя шкатулку на стол, рассматривая деревянные игрушки — крокодилов, змей, обезьян, маленькие корабли и пушки, дворцы с колоннами.

Аарон покраснел. "Это я для маленьких делаю. Я тут неподалеку живу, у сеньора да Коста. Там много детей вокруг, а они любят игрушки. Я сам из Южной Америки, — он указал на крокодила.

Старик подтащил поближе табурет. Смотря за ловкими руками Аарона, он попросил: "Расскажите, пожалуйста".

Он слушал и думал: "Воистину, благодарите Бога, ибо милость Его — навеки. Как сказано — возвестите островам отдаленным и скажите: "Кто рассеял Израиля, Тот и соберет его, и будет охранять его, как пастырь стадо свое". Господи, спасибо, спасибо Тебе".

— Вот, — Аарон отступил от стола, — пока я тут говорил, и шкатулка ваша готова. У вас там язычок на замке разболтался, я починил. Не надо, — он остановил старика, увидев, как тот полез в карман куртки, — право, не стоит. А вы, случайно, не раввин? — вдруг спросил Аарон.